КУЗЬМА-ДЕМЬЯН . Кузьмодемьян, Кузьминки - день памяти святых братьев Космы и Дамиана (1/14.XI). Согласно легенде, родом они были из Малой Азии; их отец-язычник умер, когда они были еще  детьми, и мать, христианка, воспитала их в христианском благочестии. Когда братья выросли, они получили хорошее образование и стали искусными врачами: они «стяжали благодатный дар Духа Святого силою молитвы исцелять душевные и телесные недуги людей», лечили даже животных, и при этом за исцеление никогда не брали никакой платы, строго соблюдая заповедь Иисуса Христа: «Даром получили, даром давайте». Слава о братьях гремела по всей округе, и в народе их называли «бессребренниками». Но однажды святых позвали к одной безнадежно больной христианке, и после усердных молитв братьев она исцелилась; святые, по своему обыкновению, не взяли с нее никакой платы, однако она, желая хоть как-то отблагодарить их, тайно пришла к Дамиану, принесла ему три яйца и сказала: «Прими этот малый дар во имя Святой Живоначальной Троицы — Отца, Сына и Святого Духа». Услышав имя Святой Троицы, Дамиан не посмел отказаться, но Косма, узнав о случившемся, очень опечалился, решив, что брат нарушил их строгий обет, и когда ему пришло время отходить к Господу, завещал, чтобы брата не хоронили с ним рядом. Когда умер и Дамиан, люди никак не могли решить, где будет его могила, но тут пришел верблюд, которого братья когда-то вылечили от бешенства, и человеческим голосом сказал, чтобы, не сомневаясь, положили Дамиана вместе с Космой, потому что «не ради мзды принял Дамиан дар женщины, а ради имени Божьего». По легенде, святые братья и после смерти совершили немало чудес. Рассказывали, например, как некий муж, отправляясь в дальний путь и оставляя свою супругу одну, в молитвах своих поручил ее небесному покровительству этих двух святых; когда же один из его друзей (в которого, по народному убеждению, «вселился враг рода человеческого») замыслил погу-бить его жену и она, увидев, что ей грозит опасность, воззвала к Богу, два грозных святых явились перед ней, и ее обидчик, бросившись в страхе бежать, упал в пропасть.

 Очевидно, в связи со всеми этими легендами Косма и Дамиан на Руси повсеместно считались покровителями брака, домашней птицы и многих ремесел, в первую очередь — лекарства (имена этих святых нередко упоминались в восточнославянских заговорах, произносимых при разных болезнях) и кузнечного дела. В византийской традиции святые братья не были связаны с кузнечным ремеслом; однако на Руси народ, вероятно, связал по созвучию имя Кузьма со словом кузнь, кузница, и таким образом Кузьма стал кузнецом, а так как кузнецы обычно работали в паре (мастер и подручный), то Демьян, брат Кузьмы, тоже стал восприниматься как кузнец.

 Косма и Дамиан (именуемые обычно Козьмой и Демьяном) чрезвычайно почитались на Руси. При этом, в народном представлении, Кузьма и Демьян нередко сливались в единый образ Кузьмы-Демьяна,  Кузьмодемьяна, Божьего Коваля, предания о котором были весьма близки к древним преданиям о Свароге, боге-кузнеце, покровителе брака и победителе Змея. Так, согласно украинскому поверью, Божий Коваль - Кузьма-Демьян — некогда сковал людям первый плуг, ухватил клещами за язык Змея и запряг его в плуг, заставив пропахать землю от моря до моря, отчего образовались «Змиевы валы» (древние укрепления в Среднем Поднепровье). В русской традиции святые Кузьма и Демьян «ковали» свадьбу и брак, и в свадебных песнях к ним обращались с просьбой «сковать свадьбу крепкую» и «случить молодых». Кроме того, святые «ковали» и ледяные мосты поздней осенью на реках: «Закует Кузьма-Демьян — до весны не расковать», «Не заковать реку зиме без Козмодемьяна», «Кузьма-Демьян — кузнец, кует лед на земле и на воде» и т.п.

 Вероятно, по той причине, что святые Косма и Дамиан почитались как «кователи брака», их праздник на Руси относился к числу девичьих праздников. Девушки отмечали его широко и, по возможности, разгульно: на весь. праздник (длившийся иногда по три дня) загодя снимали избу, где собирались справлять кузьминскую вечеринку, а потом ходили по домам и собирали продукты к ужину. На праздник каждой девушке полагалось принести из дома что-нибудь съестное в сыром виде — картофель, масло, яйца, крупу и пр.; кроме того, девушки нередко обходили и чужие дома, выпрашивая припасы на пиршество. Когда продукты оказывались собраны, девушки сообща готовили угощение и варили пиво. «Ссыпчины» эти устраивали преимущественно для себя; однако к вечеру на вечеринку обычно приглашали парней, и тогда начиналось веселье — совместные игры, ухаживания и «жениханье». Праздновали Кузьминки «до света», причем парни, расправившись с приготовленным угощением, нередко отправлялись воровать соседских кур, которых девушки потом жарили им в «жировой» избе. При этом, конечно, в полной тайне держалось, сколько и у кого было украдено кур, хотя к кражам такого рода в крестьянской среде принято было относиться снисходительно: «если и бранятся, то только для порядка».

 В некоторых местах существовал даже обычай, в силу которого девушка-невеста считалась в день Космы и Дамиана полной хозяйкой дома: она приготовляла для семьи кушанья и угощала всех, причем в качестве почетного угощения подавала куриную лапшу. Вообще, обязательными обрядовыми блюдами в этот день считали разные блюда из курятины: их подавали в честь святых — покровителей кур. Нередко обязательным блюдом на Кузьминки считалась и каша. Объясняли же это одной народной легендой, согласно которой святые Косма и Дамиан были простыми работниками, которые охотнее всего нанимались молотить, но при этом никогда и ни с кого не требовали платы, а просили лишь, чтобы хозяева вволю кормили  их кашей. Этим преданием, известным на Вологодчине, объясняли и тот обычай, по которому на домолоткax хозяева считали за правило варить кашу, а работники требовали ее с хозяев, как нечто должное; домолачивая последний овин, они обычно говорили: «Хозяину ворошок, а нам каши горшок».

 Из-за этих двух обрядовых блюд (каши и курятины) праздник Космы и Дамиана в народе именовали иногда «кашником» или «курятником». Впрочем, последнее название, очевидно, было связано еще и с тем, что самих святых Кузьму и Демьяна, покровителей домашней птицы, также нередко называли «курятниками» и «куриными богами». День памяти этих святых мог именоваться и «кочетятником», «курячьим праздником», а также «курячьими именинами». В этот день в курятниках служили молебны и священник кропил святой водой домашнюю птицу. Кроме того, на Косму и Дамиана во многих местах обязательно резали кур («Кузьма-Демьян — куриная смерть»), как бы принося жертву святым покровителям; так, например, в Курской губернии резали «трех куренков» и ели их утром, в обед и вечером, «чтобы птица водилась».

 Особыми обрядами, связанными с размножением и благополучием домашней птицы, обставлялась трапеза, во время которой подавались блюда из курицы. Так, хозяева, когда за обедом ели курятину, старались не ломать куриных костей, полагая, что иначе на следующий год цыплята могли родиться уродливыми (при этом в некоторых местах хозяйки полагали еще, то если на Кузьминки зарезать двух петухов или петуха и курицу и, съевши их, провертеть на их кобылках дыры, а затем бросить в курятник, то на будущий год все куры непременно будут с дырявыми кобылками). Кроме того, усаживаясь за трапезу, хозяева считали должным пригласить и святых разделить с ними угощение: «Кузьма-Демьян, приходите к нам кашу есть»; в некоторых же местах трапезу начинали следующей молитвой: «Кузьма-Демьян-сребреница! Зароди, Господи, чтобы писклятки водились».

 В некоторых местах празднование Кузьминок сопровождалось еще особым обычаем, известным под названием «похорон Кузьмы-Демьяна». Состоял он в том, что девушки в «жировой» избе делали чучело, тело которого состояло из набитых соломой мужской рубашки и шароваров; на чучело надевали «чапан», опоясывали кушаком, а затем клали его на носилки и несли в лес, за село. Там чучело раздевали, рассыпали солому и на ней плясали.

 Со дня Кузьмы-Демьяна женщины вплотную принимались за зимнюю пряжу; а так как святые братья иногда воспринимались и как покровители женского рукоделия, к ним обращались с просьбой помочь не отстать в работе от тех, кто начал ее раньше: «Батюшка Козьма-Демьян! Сравняй меня позднюю с ранними».