Новые материалы по кузнечному ремеслу Старой Рязани

(Работа выполнена при поддержке РГНФ грант 01-01-00047а)

В.И.Завьялов

               Основным методом исследования кузнечного ремесла в современной археологической науке является археометаллография. Этот метод более 50 лет активно применяется в археологии. Он позволяет на основе данных о технологии изготовления кузнечных предметов, структуре металла делать выводы об уровне развития кузнечного ремесла, квалификации ремесленников, направлении связей в производственной сфере и т.п.
    В настоящее время достигнуты значительные успехи в изучении кузнечества Древней Руси. Установлено, что ремесло Северной и Южной Руси развивалось в разных производственных традициях. Для кузнечного ремесла южнорусских земель характерно использование простых технологий, выражающееся, прежде всего, в значительной доле цельножелезных и цельностальных предметов. Здесь сохраняется традиция применения и других архаичных способов обработки, таких как цементация, пакетирование и использование вторичного металла. Технологическое своеобразие северорусских земель выражается в предпочтительном использовании сварных конструкций, основанных на сочетании железа и стали с выходом последней на рабочую часть. В качестве основных технологических схем выделяются трёхслойный пакет и наварка. Причём первая является доминантой для X-XI веков, вторая – для последующих столетий (Терехова и др., 1997, с.292).
   С раннего этапа изучения древнерусского кузнечества с помощью археометаллографического метода кузнечное ремесло Рязани находилось в поле зрения специалистов. Ещё в своей основополагающей работе «Чёрная металлургия и металлообработка в Древней Руси» Б.А.Колчин привёл реконструкцию старорязанской домницы, описал кузнечный инструментарий, найденный в ходе археологических работ на памятнике и привёл данные металлографических анализов 15 поковок. Основным выводом этого исследования стало заключение о том, что изделия из Старой Рязани по своим технико-технологическим свойствам не отличаются от остальной продукции древнерусских кузнецов (Колчин, 1953, с.34, 207). В начале 80-х гг. значительную серию металлографических анализов опубликовала М.М.Толмачёва (Толмачёва, 1983). Автор подтвердила вывод Б.А.Колчина о соответствии технического развития металлообрабатывающего ремесла Старой Рязани общерусскому стандарту. Вместе с тем были выделены и некоторые особенности местного кузнечного производства. К ним относится, прежде всего, преобладание в общей массе поковок цельнометаллических конструкций (из железа и стали) и значительная доля цементации – технологического приёма, фиксируемого на других древнерусских памятниках в единичных экземплярах (Толмачёва, 1983, с.258). В начале 90-х гг., обобщив результаты аналитических исследований Б.А.Колчина и М.М.Толмачёвой, Л.С.Розанова пришла к выводу, что технологическая характеристика наиболее многочисленной категории железных предметов - ножей из Старой Рязани подчинена той же закономерности, что и у орудий из памятников Киевщины и Черниговщины: доля простых конструкций составляет более 70% от общего числа исследованных предметов. Таким образом, кузнечество Рязани вписывалось в круг ремесленных традиций южнорусских земель. Как особенность местного ножевенного производства можно выделить высокий процент клинков, изготовленных с применением цементации лезвия. Сложные технологические схемы с применением наварки, вварки лезвия, трёхслойного пакета составляют меньше трети. Наварная технология имеет исключительное преобладание над остальными сварными схемами (25 экземпляров из 28). Термообработка фиксируется во всех случаях, где сталь способна её воспринять (Терехова и др., 1997, с.270).
 Как видно из вышесказанного, предшествующие археометаллографические работы значительно расширили наши знания о кузнечном ремесле столицы Рязанского княжества. Однако на современном этапе изучения металлообрабатывающего производства полученные результаты уже нельзя считать удовлетворительными. Можно выделить несколько моментов, которые нуждаются в уточнении.
 Во-первых, находки, прошедшие металлографическое изучение, датировались суммарно периодом существования города: концом XI - первой половиной XIII вв. Вместе с тем в истории Старой Рязани исследователями выделяются, по крайней мере, два хронологических этапа: XI – первая половина XII в. – время функционирования поселения как города-крепости на рубежах Муромо-Рязанского княжества и вторая половина XII – середина XIII вв. – эпоха расцвета столичного города (Даркевич, Борисевич, 1995, с.12).
 Другой причиной, вызвавшей необходимость продолжения археометаллографических работ, было расширение в последние годы археологических исследований поселений Рязанской земли. Разумеется, по материалам только одного памятника невозможно представить картину развития кузнечества целого княжества. В результате археологических раскопок на территории Рязанской земли, собраны значительные коллекции кузнечных поковок из Переяславля Рязанского, Ростиславля Рязанского, Коломны, поселения Дураково, памятников на западном и южном порубежье Рязанского княжества (район Куликова поля, Лавский археологический комплекс). За последнее пятилетие значительные раскопки проведены и на территории самой Старой Рязани: впервые значительное внимание было уделено археологическому исследованию посада города.
 И, наконец, история Рязанской земли не ограничивается временем татаро-монгольского разорения. Известно, что Рязанское княжество играло значительную роль в истории Руси XIV-XV вв. А железные поковки этого времени из памятников Рязанщины проанализированы не были. Всё это выдвигает на первый план задачу всестороннего археометаллографического исследования кузнечной продукции Рязанской земли. Итогом решения этой задачи станет создание цельной картины истории кузнечного ремесла Рязанского княжества на протяжении всей истории его существования (XI-XVI вв.).
 Целью настоящей работы является выделение технико-технологических особенностей производства старорязанских ножей в разные периоды существования города. Для проведения археометаллографического исследования были отобраны все железные предметы из раскопок 1997-2000 гг. Такая, практически стопроцентная, выборка делает полученные выводы статистически обоснованными. Основу коллекции составили материал 28 раскопа на Северном городище. Слои этого раскопа удаётся довольно чётко датировать благодаря разработанной И.Ю.Стрикаловым хронологии старорязанской керамики (Стрикалов, 2000, с.85). Кроме того, привлекались материалы из раскопов на посаде (раскопы 26 и 27) и подъёмный материал. Всего аналитически исследован 61 нож. К сожалению, сохранность четырёх ножей не позволяет сделать однозначного вывода о технологии их изготовления. Ещё один нож по типу относится к финно-угорским древностям (т.н. нож «с горбатой спинкой»). При статистической обработке данных эти предметы не учитывались. Следует отметить, что корреляции между типом ножа и технологии его изготовления проследить не удаётся. Лишь одно орудие с трёхслойным лезвием можно отнести к группе четыре по типологии Р.С.Минасяна (ан.9658). Как известно, данная схема наиболее характерна для этого типа (Розанова, 1994, с.177). Распределение технологических схем изготовления ножей по раскопам приведено в таблице. Датировать удалось 38 ножей. Из них 15 относятся ко второй половине XI – первой половине XII в., а 23 – ко второй половине XII – первой половине XIII в. На диаграмме приведено распределение технологических схем изготовления ножей по хронологическим этапам.

 Распределение технологических схем исследованных ножей по раскопам.

Самой большой неожиданностью при анализе полученных аналитических данных оказалось значительное количество ножей, изготовленных по технологической схеме трёхслойного пакета (27% всех исследованных ножей). Напомню, что в результате предыдущих исследований было обнаружено всего два трёхслойных ножа из 95 исследованных (Терехова и др., 1997, с.270). Объяснить этот факт, на мой взгляд, можно хронологическими различиями коллекций. В предшествующих работах основная часть материала была представлена ножами из раскопов на Южном городище, существование которого относится ко второй половине XII – XIII вв. Исследованные мной орудия из раскопов на Северном городище и посаде представлены значительными сериями, относящимися как к раннему, так и к позднему периоду существования Рязани. Известно, что в северорусских городах (Новгород, Псков, Суздаль) технология трёхслойного пакета широко применялась древнерусскими кузнецами в X – первой половине XII в., а к концу XII столетия она практически полностью выходит из употребления (Терехова и др., 1997, с.293). Сокращение производства трёхслойных ножей демонстрируют и материалы из Старой Рязани: если в ранний период существования города группа трёхслойных ножей составляла ярко выраженную доминанту (46.7%), то в последующее время эта группа не только сокращается более чем в два раза (до 21.7%), но и заметно уступает группе цельностальных ножей.

Одной из характерных черт т.н. «классического» трёхслойного пакета, как известно, было использование фосфористого железа для боковых полос (Пушкина, Розанова, 1992, с.217). Подобное сырьё зафиксировано на десяти образцах. Следует отметить, что фосфористое железо характерно в исследованной коллекции только для трёхполосных ножей – в других технологических группах это сырьё не применялось. Для центральной полосы в большинстве случаев использовалась средне- и высокоуглеродистая сталь (с содержанием углерода 0.4-0.5% и выше). Вероятно, практически все ножи были термообработаны. Там же, где метастабильные структуры не определены, это следует считать следствием вторичного непреднамеренного нагрева орудия (в огне пожара).
 Значительная группа ножей представлена цельностальными клинками (29.1% всех исследованных орудий). Начиная с середины XII в. доля таких ножей значительно увеличивается. Большинство цельностальных ножей отковано из сырцовой стали. Очень часто на шлифах наблюдается крайне неравномерное распределение углерода. Так, стальная зона у образцов 9535, 10517, 10528 даже не выходит на лезвие. Однако эти ножи были термообработаны, а их лезвия сточены, что свидетельствует о завершении кузнечных операций и эксплуатации орудий. Лишь два ножа откованы из специально полученной стали с последующей закалкой (ан 9287 и 10529). Оба образца демонстрируют хорошее качество ковки.
 В исследованной коллекции значительную группу составляют ножи с наварными лезвиями (четвёртая часть всех исследованных орудий). Преобладают орудия, изготовленные по схеме косой боковой наварки (10 экземпляров). Качество исполнения сварки у большинства образцов находилось на среднем уровне: ширина сварных швов составляла 0.02-0.025 мм. Лишь у образцов 9659, 10533, 10534 ширина шва не превышала 0.01-0.015 мм.
 Распределение технологических схем изготовления старорязанских ножей по хронологическим периодам, представленное на диаграмме, позволяет представить динамику кузнечного ремесла города. В первом хронологическом периоде ведущей технологической схемой являлся трёхслойный пакет (7 ножей из15). Хотя доля этой группы в исследованной коллекции велика,  но её значении существенно ниже, чем в таких ремесленных центрах как Новгород или Псков, где в X - первой половине XII в. ножи с трёхслойными лезвиями составляют более 90% всех орудий (Колчин, 1959, с. 51; Завьялов, Розанова, 1990, с. 179; Закурина, 2000, с.14). В то же время, в Старой Рязани доля таких ножей оказалась значительно выше, чем на памятниках Киевского и Черниговского княжеств, где они составляют не более 10% (Вознесенская, Коваленко, 1985, с.106; Розанова, 1990, с.93; Вознесенська, Недопако, Паньков, 1996, с.136). Вероятно, следует говорить о том, что технический строй кузнечества Рязани во второй половине XI – первой половине XII в. занимал промежуточное положение между северорусским и южнорусским ремеслом. Как показывают исследования других производств, сочетание северных и южных ремесленных традиций не является специфической чертой именно кузнечества Старой Рязани. Так, например, к выводу о разнообразии традиций (как южнорусских, так и северорусских) приходит И.Ю.Стрикалов при анализе старорязанской керамики (Стрикалов, 1996; 2000).
 Начиная с середины XII в., в технико-технологическом строе рязанского кузнечества происходят определённые изменения. Это выражается в заметном возрастании среди ножей доли цельностальных орудий. Одновременно увеличивается число орудий с наварными лезвиями. В этом проявилась общерусская тенденция развития кузнечного ремесла выражающаяся в постепенном стирании граней между кузнечными традициями Северной и Южной Руси. Результатом этого процесса явился переход к различным вариантам наварки стального лезвия как основному приёму изготовления качественной продукции.

Литература

Вознесенская Г.А., Коваленко В.П., 1985. О технике кузнечного производства в городах Чернигово-Северской земли // Земли Южной Руси в IX-XIV вв. Киев.

Вознесенська Г.О., Недопако Д.П., Паньков С.В., 1996. Чорна металургiя та металообробка населення схiдноєвропейського лiсостепу за доби раннiх слов’ян i Київсьої Русi. Київ.

Даркевич В.П., Борисевич Г.В., 1995. Древняя столица Рязанской земли. М.

Завьялов В.И., Розанова Л.С., 1990. К вопросу о производственной технологии ножей в древнем Новгороде // Материалы по археологии Новгорода. 1988. М.

Закурина Т.Ю., 2000. Железообрабатывающее ремесло Пскова (X-XVII вв.) // Автореф. дисс. … канд. ист. наук. Псков.

Колчин Б.А., 1953. Чёрная металлургия и металлообработка в Древней Руси (домонгольский период) // МИА. № 32.

Колчин Б.А., 1959. Железообрабатывающее ремесло Новгорода Великого // МИА. № 65.

Пушкина Т.А., Розанова Л.С., 1992. Кузнечные изделия из Гнёздова // РА. № 2.

Розанова Л.С., 1990. Своеобразие технологии кузнечного производства Южной и Северной Руси в домонгольский период // Проблемы археологии Южной Руси. Киев.

Розанова Л.С., 1994. К вопросу о технологических приёмах изготовления железных изделий из Старой Ладоги в докняжеский период // Новгородские археологические чтения. Новгород.

Стрикалов И.Ю., 1996. Хронология керамики и культурный слой Южного городища Старой Рязани // Археологические памятники Окского бассейна. Рязань.

Стрикалов И.Ю., 2000. Проблемы хронологии древнерусской керамики XIII в. Старой Рязани и её округи // Русь в XIII веке: континуитет или разрыв традиций? Тезисы докладов. М.

Терехова и др., 1997. Терехова Н.Н., Розанова Л.С., Завьялов В.И., Толмачёва М.М. Очерки по истории древней железообработки в Восточной Европе. М.

Толмачёва М.М., 1983. Технология кузнечного ремесла Старой Рязани // СА. № 1.

  по материалам www.ancientcraft.ru